Днепровский вал [СИ от 09.10.2012] - Владислав Савин

— Товарищ Сталин, это будет уже слишком. Во-первых, две подобные операции подряд, это явный перебор, могут не поверить. Во-вторых, изготовить пентаборан на нашем оборудовании, чрезмерный риск само по себе. В-третьих, велика вероятность, что агент сгорит, отравится или взорвется сам, при малейшей неосторожности — и всем, кто окажется рядом, тоже мало не покажется. Мы с товарищами Кириловым, Лазаревым, Сирым, Курчатовым, рассматривали и такой сценарий, но пришли к выводу, что передача информации в документальном виде тут будет вполне допустима.

— Что ж, вам виднее, вам же отвечать.

Там же, через полчаса

— Не нравится мне эта возня вокруг К-25, Лаврентий. С американцем все ясно, но вот с чего бы это англичане засуетились? Казалось бы, им сейчас обострять отношения с нами совсем не время.

— Товарищ Сталин, а вот тут может быть по-всякому. В зависимости от того, кто конкретно против нас работает. Если МИ-6, интеллектуалы, политическая разведка, то они бы никогда не посмели пойти против официальной линии. А вот если УСО, это боевики, с "чистой" разведкой соперники, иногда даже весьма недружественные. И вполне могут пойти во все тяжкие, с логикой во-первых, подставить коллег, переведя на них стрелки, во-вторых "завтра прикроют, так гульнем напоследок".

— То есть от них мы можем ждать чего угодно, вплоть до диверсии против К-25, или стрельбы на улице? И почему мы не можем выдворить их из Молотовска ко всем чертям? В Архангельске места в порту мало?

— Так, товарищ Сталин, они же как раз оборудование для Севмаша привезли. Пока разгрузят, еще неделя. Все меры приняты, каждого англичанина на берегу сопровождает наша "наружка", и усиленные патрули. А возле стоянки К-25 несется охрана и оборона с учетом рекомендаций потомков, "ПДСС". Ну и их же спецы сейчас срочно летят в Молотовск, я докладывал вчера.

— "Ловить английских водоплавающих" — и труп, побывавший в плавиковой кислоте? В конце концов, мы их не приглашали заниматься тайными операциями на нашей территории? Но нам не нужна сейчас и война разведок. Просто несчастный случай, приплыли непрошенные гости и попали под сброс ядовитых отходов. Кстати вы учли, что тело будут после осматривать эксперты? И определят причину смерти, чтобы она не выбивалась из легенды?

— Обещали сделать как надо. И именно с той химией, в нужной концентрацией. Если поймаем объект.

— Ну, подождем. А что ты думаешь про их ответ?

— Так, товарищ Сталин, а что еще им оставалось? Как выйти из положения, и не потерять лицо? Только так — Коморовский мятежник против своего же законного правительства, решил вдруг влезть в наполеоны, все его заявления, это исключительно его инициатива, не имеющая никакого отношения к позиции Британии. В то же время просьба ради избежания жертв среди мирного населения Варшавы, и восстановления там законной власти, содействовать переброске туда их полномочного представителя с вооруженной силой.

— И кто же будет их "полномочным и законным"?

— Пока установить не удалось. Не исключено, что и сам Черчилль пока не знает. И как раз сейчас занят выбором достаточно авторитетной, но в то же время более послушной фигуры, чем Коморовский.

— Ну а вооруженная сила, это польская парашютная бригада, вряд ли британцы своих солдат пошлют на такое. Однако интересно, а как сам Коморовский к этому отнесется, ведь до гражданской войны может дойти, в осажденном городе! А знаешь, Лаврентий, чем это нам помешает? Ведь мы же знаем, что Советская Армия на помощь не придет. Даже если бы очень того хотела — в той истории, при более благоприятной обстановке, мы не смогли. А лишние потери были, зачем? Так что кончится все тем, что немцы смешают там все с землей, вместе с парашютистам и их "представителем". А вот что мы можем с британцев получить за это?

— Первый номер в списке, реактивные двигатели. Это конечно, частная разработка, собственность "Ролс-Ройс", но если их правительство попросит, а мы заплатим… Только действовать надо быстро, пока Варшава еще стоит.

— Так приступайте! Внешторгу в Англии будут указания, ну а сэру Уинстону ответим, что готовы принять их самолеты на наших аэродромах в Белоруссии. У нас кстати есть там требуемое количество аэродромов нужного качества?

— За неделю сделаем. Земля еще твердая, дожди не начались.

— Сколько может продержаться Варшава?

— По оценке Генштаба, если немцы не ослабят натиск, то дней шесть-семь, дальше добивание и зачистка. Если же часть немецких сил будет отвлечена на внешний фронт, то побольше.

— Значит, будет отвлечена. Товарищ Василевский говорил, что наступление на запад от границы еще может быть продолжено. Оперативная пауза на фронте с 22 июля, уже две недели отдыха, была возможность пополнить запасы, подтянуть тылы и наладить коммуникации, в той истории мы без этого сумели до Вислы дойти. И не зарываться, любой ценой дальше вперед, а лишь заставлять немцев снять войска с Варшавы. Подкреплений из Прибалтики немцы не получат, слишком жарко там сейчас. 39й танковый корпус разбит под Тукумсом, так что у немцев остался только один мобильный резерв, корпус СС. Только бы Коморовский продержался, ради того, чтобы у нас реактивные Миги полетели.

— Товарищ Сталин, обращаю ваше внимание, еще на одно отличие от той истории. Если там немцы бросили на Варшаву "сборную солянку", из всяких предателей, красновцев, своих же уголовников, а эсэсовцы и части собственно вермахта задействовались эпизодически, в основном "проездом" по пути на фронт, то здесь, при большей доле штрафных и иностранных войск в общем строю, конкретно против Варшавы направили именно кадровых, СС и две армейские пехотные дивизии. Что предполагает, их действия будут гораздо более организованными и профессиональными. Правда и у Коморовского основа это не городское ополчение, а оказавшиеся в Варшаве 2й и 5й охранные полки, но с немецкими у них ни выучку, ни вооружение не сравнить, каратели, но не фронтовые.

— Да, Варшаву жалко, красивый город был. Жалко, как и Дрезден, Хиросиму, Нагасаки, или что там будет вместо них в нашей истории? И ради того, чтобы это были все же чужие города, а не наши… За свое лишь бьются до конца, а ради чужого, что ж, сделаем что можем. Например, чтобы у немецких вояк рвение и боевой дух хоть чуть поубавились. Эсэсовцам может и без разницы, а вот простой пехоте, посмотрим!

Из передачи московского радио на немецком языке:

Несмотря на нелюбовь к России со стороны части польского народа, мы помним, что они — наши братья, славяне! У нас один язык, одни корни. Больше ста лет мы жили в одном государстве. Потому, мы не дадим своих братьев в обиду!

Мы уже идем на помощь восставшей Варшаве. И если мы не успеем, то обещаем, что тогда отомстим так, что это запомнят на века. Ни один солдат из тех, которые сейчас штурмуют Варшаву, не останется в живых. Никто не скроется, не избежит казни, в чьём бы плену не оказался. И этот единственно справедливый приговор для нелюдей, зверски истребляющих безоружное гражданское население, не будет иметь срока давности. Мы обещаем, что ждать его исполнения придется очень недолго. Мы УЖЕ ИДЕМ. ЖДИТЕ.

Болгария, София

Царь Болгарский Борис Третий думал.

На первый взгляд, оснований для беспокойства не было. Всего лишь настоятельное приглашение фюрера прибыть в Берлин для важных переговоров. Вот только предмет их был ясен Борису уже сейчас.

В Сталинградской катастрофе Гитлер винил единственно румын с итальянцами, не удержавших фронт — и после этого не придумал ничего лучше, чем затыкать дыру французами. Объявил затем их виновными в разгроме на Днепре — и тут же послал генерала Моделя во Францию с приказом поставить под знамена Еврорейха еще миллион французских солдат. Причем методы, которым немцы добывали воинский контингент вызывали воспоминания о временах Фридриха Прусского — когда Борис впервые услышал, что в Рейхе ставят в строй уголовников всех европейских, и кажется даже нейтральных стран, то подумал о нелепой шутке, однако же нет, очередная гениальная идея великого фюрера!

Также Борис знал, что в Берлине считают причиной, отчего болгарская армия еще не выступила на Восточный фронт — мнение лично его, пока еще правителя Болгарии. Но нет человека, нет проблемы: именно так три года назад, немцы получили в союзники Румынию, поставив диктатором верного им генерала Антонеску после убийства премьера Мурталеску. А убийство в тридцать четвертом в Париже югославского короля Александра вместе с французским министром Барту? Нельзя сказать, что Борис панически боялся собственной смерти. Но он все же любил свою страну и со страхом представлял, что будет, если тот, кто придет вместо него, подчинится немецкому нажиму.